Сегодня, 14 августа в Алматинском областном суде в Талдыкоргане в очередной раз пересматривают «дело Кузнецова». Брат Сырыма Мураткалиева не согласен с тем, что Александру Кузнецову заменили неотбытый срок на штраф. Редакция HOLA News связалась с экспертами, чтобы выяснить, где пределы у самообороны и как с этим обстоит ситуация в Казахстане.
«Мне сложно комментировать, не ознакомившись с материалами дела. Но я считаю, что общественное мнение вряд ли повлияло на решение суда. Если в том постановлении было все нормально, его бы оставили. Значит там что-то было не так, на основании чего суд решил изменить приговор. Мотивированное постановление опубликуют только через несколько дней и можно будет сказать наверняка», - говорит юрист Сергей Уткин.
Но при этом юрист отмечает, что в деле Кузнецова столкнулись межнациональные интересы, но это ни в коем случае не должно влиять на решение суда.
«Мы все понимаем, что судья тоже живёт в обществе и мнение какое-то воздействие оказывает. Но так быть не должно. Судья должен действовать строго по закону. Если он поменял статью, я уверен, что он не написал в приговоре, что изменил своё решение в связи с общественным мнением. Это мы так думаем, так рассуждаем. Общественное мнение должно влиять на судью только в том плане, чтобы он честно исполнял свои обязанности и не боялся. Если он ангажирован одной из сторон, общество напротив должно возмутиться, как он мог при таких фактах принять такое незаконное решение. Народ думает по-простому, что каждый за своего. В этом случае и государство, и суд очень боятся выносить решения, судить. Это полная жуть, если все это влияет на общественное мнение и на мнение суда. Такого судью надо выгонять, если докажут, что он принял решение, опираясь на национальность. Но преступление не имеет национальности. Такому нельзя потакать, чтобы впоследствии не начались беспорядки».
Правозащитник Евгений Жовтис очень расстроился, когда узнал, что суд отменил постановление о замене неотбытой части наказания штрафом.
«Я боюсь, что и теперь общественное мнение повлияло на решение суда. Когда есть две стороны, у каждого своя правда. И когда дело резонансное и к нему привлечено внимание, начинают бушевать эмоции. Люди начинают апеллировать к разным аудиториям и доказывать свою правоту. В этом деле одни доказывали, что потерпевший затеял свой конфликт и Кузнецов оборонялся, а другие - что он избил потерпевшего до смерти. Ключевые вопросы - необходимая оборона и явность несоответствия защиты характеру и степени нападения. В данном случае они ставили под сомнение эту необходимость, считая, что сила, которую применил Кузнецов не была необходимой обороной и что это явно не соответствовало той угрозе, которую представлял потерпевший. В этом смысле, доказывая это, они определенным образом влияли на общественное мнение. Тут четко работает: этот живой, а тот погиб. Люди эмоционально на стороне жертвы, она же погибла. Это повлияло в некотором смысле и на решение суда. У меня сложилось ощущение, что тут была накручена не только правовая сторона, но и пошла политизация. Вокруг него было много шума, я бы назвал, нездорового. Но суд решил так, как он решил. Я не берусь оценивать, конечно, но продолжаю считать, что всё должно было рассматриваться в контексте превышения пределов необходимой самообороны, а не в контексте тяжких телесных повреждений, повлёкших смерть», - отметил Евгений Жовтис.
Приговоры судов в отношении Кузнецова оставили у наблюдателей вопросы, считает Евгений Жовтис. У казахстанцев ещё не сформировалось представление о том, что такое превышение необходимой обороны. Нужно перенимать зарубежный опыт.
«В деле с Кузнецовым главная проблема была – установление, была ли превышена необходимая оборона или нет? Важно то, как и полиция, и судебные органы, и прокуроры трактуют такие ситуации. К сожалению, у нас укоренившееся представление о необходимой обороне от этих посягательств пока четко не сформировались. Такие дела, как у Кузнецова в этом случае оставляют много вопросов, потому что нужно знать, как трактуют. Для меня тот, кто первый начал, тот, кто посягал на жизнь и здоровье…тут трудно говорить о явном несоответствии. Даже если нанесенный вред был значительно выше, того, который был предупрежден. Но это надо доказывать».
По его мнению, в таких случаях нужно действовать очень аккуратно. Европейские и американские суды крайне осторожно относятся к тому, что называется превышением пределов необходимой обороны, потому что там наказания за посягательство на личность или собственность очень серьёзные и высокие.
«Я думаю, общество должно понимать, что право на самооборону существует. Государство должно быть заинтересовано в том, чтобы необходимая оборона была действующим правовым методом и очень аккуратно действовать, чтобы ни у одного стороннего наблюдателя не оставалось сомнений в решении суда. А у меня сложилось такое впечатление, соцсети это подтверждают, что приговор по делу Кузнецова оставил много сомнений. Это оставило перечень вопросов о том, что такое необходимая оборона и где заканчивается ее предел. И государству, и обществу нужен институт необходимой обороны, особенно в условиях, когда есть преступность», - сказал правозащитник.
Жовтиса поддержал и директор «Ассоциации медиаторов Казахстана» Жандильда Жакупов. По его мнению, превышение предела необходимой обороны – очень тонкий момент.
«Это могут доказать только неоднократные экспертизы, проверки показаний на месте, экспертизы с участием психологов. Бывает такое, что человек в состоянии аффекта может нанести сильный вред, к примеру, если увидел нож, сильно испугался. По этой статье, говорят мои коллеги, больше привлекают спортсменов. Они могут превысить пределы необходимой обороны. Тот же самый боксер может нанести удар в такую точку, что человек может отключиться. Он знает, куда бить, так как он специалист. Это всё могут доказать психологи и эксперты. Они могут определить, насколько это были превышены пределы необходимой обороны. Последнее слово за экспертами, на основании решения которых судья выносит вердикт», - считает Жандильда Жакупов.
Эксперт больше придерживается вероятности, что Александр Кузнецов убил по неосторожности. Он защищался и оборонялся. Умысла убить у него не было.
«Там нападали двое, у другого был нож. Ударяя потерпевшего, он же не преследовал цель убить. Это тоже учитывается. Почти в 90% статей уголовного кодекса, где четко прописано, что должна быть цель. А когда такого нет, то это неосторожность. Но он защищался, как человек, это его исключительное право на самооборону», - говорит Жакупов.
По его словам, последнее слово должно быть за экспертами:
«На мой взгляд правозащитника, эта статья у нас в законодательстве чётко расписана. Остальное за доказательной базой, последнее слова за экспертами. Я думаю, что нам нужно устанавливать больше камер».
Декан Высшей школы права КАЗГЮУ Сергей Пен считает, что одними камерами не обойтись, необходимо менять всю систему:
«Рецепт, который связан с вопросами необходимой обороны - это изменение многих механизмов всей правоохранительной и судебной системы. Он не может касаться только института необходимой обороны. Это и вопрос правовой статистики, и полномочий стороны защиты, и органов уголовного преследования, и объективности, и независимости суда. Только в том случае это будет работать».
Однако даже в идеальной системе, где все объективные, неподкупные и беспристрастные, сложно установить, кто первый напал, был ли конфликт, кто ему способствовал, кто пытался избежать, говорит Сергей Пен. В Казахстане это усугубляют ещё и некоторые обстоятельства.
«Первое: связано с вопросом отношения к так называемым раскрытым преступлениям. Когда человек освобождается от ответственности в силу необходимой обороны, то нет никакого обвинительного показателя в рамках правовой статистики для органов. Им всегда проще выстроить обвинительную версию в любой ситуации, поскольку это абсолютно беспроигрышный вариант для них. Здесь уже проблема человека, который столкнулся с этим, каким образом это преодолеть. Потому что здесь орган уголовного преследования избавляется от лишней головной боли, скрупулёзного исследования и установления всех обстоятельств события. Обвинительная составляющая всегда на поверхности. Поэтому нападавший у нас чудесным образом превращается в потерпевшего, хотя на самом деле таковым не является. Второе: определенный обвинительный уклон всей правоохранительной системы и судебных органов. В принципе вопрос об оправдании и невиновности человека очень сильно затруднен. Тут и обвинительная инерция мышления, и боязнь быть обвиненными в коррупции. Когда дело подводится к тому, что лицо, возможно, невиновно и его надо освобождать от уголовной ответственности, то всплывают какие-то подозрения, что здесь есть коррупционная заинтересованность. Конечно, иногда они небезосновательны. Все эти вещи усугубляют и без того неидеальную ситуацию», - заключил Сергей Пен.
Оригинал статьи: https://holanews.kz/view/news/25478
